"Сохранить, прочесть, понять" - Интервью с Аматуни ВИРАБЯНОМ

«Рукописи не горят», – писал Михаил Булгаков. Что касается важных для истории документов, они уж точно горят – иногда их сжигают тысячами. Есть и вторая беда – сохранившись, многие остаются непрочитанными, и беда третья – сохраненные и прочитанные, они остаются непонятыми. Без работников архивов мы не сможем ни сохранить, ни прочесть, ни понять нашу историю. Потому мы и пришли в Национальный Архив Армении (НАА), чтобы встретиться с его директором, доктором исторических наук Аматуни Вирабяном.

 

Архивное дело в Армении

Оно имеет многовековую историю. У армянских царей, конечно, были свои архивы, которые не сохранились. Но в современных европейских архивах сохранились документы Киликийского армянского царства. Если обратиться к нашим армянским фондам, самые старые из документов – церковные. Старейший из них (если брать именно документы, а не книги) – кондак католикоса, датируемый 1440 годом. Для нашего архива – это фирман шаха Аббаса 1607 года, написанный на фарси, о предоставлении земельных прав армянским меликам Кашатаха.

Документов уцелело не так много, поскольку они были написаны на пергаменте, очень дорогом материале. После получения и прочтения письма, например, от католикоса чернила могли смыть с пергамента и на том же листе написать ответ. Только католикос Симеон Ереванци в XVIII веке впервые запретил таким образом уничтожать документы, он же впервые систематизировал их и классифицировал. Позднее был издан сборник «Джамбр», подготовленный Симеоном Ереванци на основе собранных документов. Тем не менее у нас сохранилось не так много материалов от эпохи, предшествующей присоединению Восточной Армении к Российской империи, когда здесь впервые появилась в массовом порядке документация, была проведена перепись населения под руководством Шопена.

Однако и тогда на территории Армении не было создано отдельных архивов, все российские ведомства имели свои собственные архивы. Мало того, в 1914 году, с началом первой мировой войны, опасаясь захвата турецкими войсками Восточной Армении, многие документы эвакуировали из Еревана в Армавир, где они впоследствии пропали. По крайней мере такой ответ получили на свои запросы и правительство Первой Республики, и власти Советской Армении. С началом войны в 140 ящиках были эвакуированы в Москву документы и ценности Эчмиадзина. Ящики так и не были открыты до возвращения в Ереван в 1922 году, уже после установления советской власти. Из Тифлиса, который был центром Кавказского наместничества, все архивы, в том числе по армянской тематике, во время первой мировой были перевезены в Екатериноград (позднее – Краснодар). Многое сохранилось, многое пропало во время гражданской войны и во время новой эвакуации в Среднюю Азию, в годы второй мировой войны.

При Первой Республике единый архив не был создан, каждое министерство имело свои архивы. Многие документы были утрачены во время турецких вторжений 1918 и 1920 годов – в особенности в Карсе, Александрополе, Караклисе. В независимой Армении и в первые годы после установления в стране советской власти имел место бумажный голод, некоторые архивные документы сдавались в макулатуру. После Февральского восстания 1921 года при эвакуации из Еревана в Тавриз через Зангезур представители «Комитета спасения родины» забрали с собой большую часть документов военного министерства, министерства иностранных дел, часть документации о заседаниях парламента.

Советская власть придавала архивам большое значение. Сразу же после советизации Армении начался сбор архивных документов, и в 1923 году ЦИК принял решение создать в Армении Центральный государственный архив. В течение года сохранившиеся документы удалось собрать в наш архив, который открылся в октябре 1924 года. Сюда перевели также многие документы из архивов Эчмиадзинского католикосата и Матенадарана. Центральный госархив возглавляли образованные люди, которые понимали значение своей работы и предпринимали большие усилия для перемещения сюда документации по армянской тематике из соседних республик, других городов и регионов. Документы перемещались не только из Грузии и Азербайджана, но из Северного Кавказа, Нор-Нахичевана, Астрахани, Москвы, Ленинграда и пр. Создавались новые архивы, в том числе тематические и территориальные – районные и городские. Когда в 1991 году Армения обрела независимость, здесь существовало около 40 районных архивов и 6 центральных. В новом веке было решено, что наше небольшое государство должно иметь единый государственный архив с филиалами в отдельных марзах и представительствами в городах. До 1990 года, кроме нашего архива, архивные документы хранились в трех учреждениях – загсе, КГБ и Государственном кадастре. Сегодня все эти документы сосредоточены у нас. Документы министерств и ведомств независимой Армении хранятся в их собственных ведомственных архивах.
 

Об архивах в Спюрке

Большой партийный архив Дашнакцутюн находится в США, в Бостоне. Конечно, каждая партия имеет право сама определять, где и каким образом держать свой архив. Но в этом архиве есть много государственных, правительственных документов времен Первой Республики, которые должны находиться в Государственном архиве Армении.

Мы благополучно решаем самые разные вопросы по поводу архивов в Спюрке. Например, благодаря усилиям Карписа Джрбашяна из Франции сюда, к нам в хранилище, перевезен весь архив партии Рамкавар-Азатакан, в том числе личный архив одного из основателей партии Артака Дарбиняна. Мы получили и архив видного государственного деятеля Первой Республики и партии Дашнакцутюн Рубена Тер-Минасяна. Приехав к нам, его сын Левон Тер-Минасян увидел, что здесь сохранились все документы по отцу. Хотя тот считался врагом советской власти, сохранилось даже его свидетельство о рождении. Поэтому сын передал нам весь отцовский архив. Важные политические архивы мы перевезли из Бейрута.

Работы много. Есть страх того, что в Спюрке уйдет поколение, владеющее армянским языком, придет новое, которое не сможет оценить важности тех или иных документов.
 

Международное сотрудничество

В отличие от историков, от исследователей в других областях, архивисты стран СНГ активно сотрудничают, постоянно поддерживают друг с другом контакт. Мы создали объединение «Евразика» и как минимум раз в год собираемся, обсуждаем все актуальные темы. Это очень интересные контакты, они дают нам представление о том, что делается в каждой из стран СНГ в области архивоведения. (Летом 2008 года в Москве состоялась IX конференция территориального отделения Международного Совета Архивов «Евразика», где директор Национального Архива Армении Аматуни Вирабян был избран сроком на четыре года председателем отделения МСА «Евразика». – Прим. ред.)

Мы поддерживаем тесные связи с архивами России, Украины, Беларуси. Установлены связи с архивами Ирана, но пока они мало используются. В Иране есть множество документов, важных для армянской истории, но они еще не изучены нашими учеными.

У нас очень теплые отношения с российскими коллегами. Например, в российском киноархиве хранятся 16 небольших фильмов, снятых в 1915-1916 годах на Кавказском фронте. У нас есть свой филиал архивных кино-, фото-, фонодокументов. В этом (2008) году мы приобрели для него уникальное, очень дорогое оборудование – оно сразу оцифровывает фильм. Когда мы запросили у россиян копии киноматериалов о первой мировой войне, они сделали нам скидку вполцены, а наше правительство выделило необходимые деньги. На основе этих материалов я подготовил две большие телепередачи по Кавказскому фронту.

Российские архивисты также показали мне документы, связанные с армянским национально-освободительным движением, – данные наблюдений, которые повседневно вела полиция за деятельностью Дашнакцутюн. За годы после распада СССР в России было рассекречено множество архивов, в некоторых из них есть новые документы по армянской тематике. Однако за все эти годы буквально пять или шесть армянских историков приезжали работать с документами. Отдельные документы сюда, к нам могут прислать, но для изучения определенного массива документов нужно самим ученым ехать на место. В России готовы принимать наших специалистов.

Мы – члены международного совета архивов, ассоциации киноархивов. Каждые четыре года проводятся съезды международного совета. На съезде в Вене я беседовал с руководителем турецких архивов, мы обменялись координатами. Они тоже готовы принимать наших историков. Но проблема в отсутствии у нас подходящих специалистов. Нас интересуют события до 1922-1923 годов. В то время официальным языком был османский на основе арабской письменности и сплава лексики трех языков – арабского, фарси и турецкого. Сегодня у нас нет специалистов по османскому языку – вначале нужно подготовить таких специалистов, а потом думать о работе в турецких архивах. Есть, конечно, и другие проблемы. Например, мы предоставляем исследователям до 20 дел в день и даже больше, в Турции – всего пять. Кроме того, наши дела очень велики по объему – некоторые достигают ста и двухсот страниц, а в турецких архивах объем дел небольшой. Может пройти много дней, а исследователь не успеет выполнить намеченную работу. Конечно, и нам нужно приглашать сюда специалистов из Турции, создать им благоприятные условия для работы в наших архивах. Нам опасаться нечего. Пусть они думают, что возразить против имеющихся у нас документов 1915-1916 годов, которые можно представить даже на международную экспертизу.

Мы придерживаемся рекомендаций и стандартов Евросоюза в отношении работы архивов и создания условий для работы ученых. Придерживаемся не только формальных правил, но создаем комфортную гостеприимную атмосферу для человека, который приехал сюда из-за границы. Важна любая мелочь – даже просто предложить чашку кофе, бутерброд.
 

Издательская работа

У нас есть очень интересные документы по Геноциду. В 1916 году по инициативе редакции газеты «Мшак» опрашивались беженцы из Западной Армении на территории российского Закавказья. Были созданы рабочие группы, которые обходили людей с вопросником, записывали ответы беженцев, и теперь эти бумаги хранятся у нас. Часть мы недавно издали в книге под моей редакцией под названием «Вштапатум».

Среди важнейших издательских проектов – пять сборников, изданных к 90-летию Геноцида армян, В 1993 году мы начали и до сих пор продолжаем издавать сборники документов по истории нашей Церкви, по нашим церковным деятелям, число объемистых томов уже приближается к 20. Следующий проект – населенные пункты Армении, изданы материалы уже по 30 населенным пунктам. Издаем протоколы заседаний парламента, заседаний правительства Первой Республики. Изданы документы по истории железных дорог в Армении.


Политическое значение архивов

История имеет удивительное свойство повторяться. Поэтому нам важно хорошо знать, что происходило в 1918-1920 годах в Первой Республике. К несчастью, мы до сих пор не научились извлекать уроки из истории. В особенности те, кто сегодня занимается внешней и внутренней политикой, должны знать историю документально.


К сожалению, рабочий день г-на Вирабяна насыщен до предела, поэтому оставшиеся вопросы мы задали его заместителю Соне Мирзоян.


Международные процессы против страховых компаний

Здесь мы оказываем посильную помощь в поиске и предоставлении необходимых свидетельств из нашего архива. Как вы знаете, группа американских юристов, в основном из Лос-Анджелеса, долгое время, почти десять лет, вела процесс против страховых компаний с требованием выплаты денег по полисам, вложенным армянами Османской империи с 1895 по 1915 год. Сначала они выиграли процесс у New York Insurance Life, в итоге которого компании пришлось выплатить 20 миллионов. По этой тематике к нам обратились около 4 500 человек. Примерно 2 000 из них получили компенсации размером, как правило, от 1 000 до 2 000 долларов. Если наследников у покойного вкладчика было много, общая сумма, естественно, делилась между ними, отсюда и небольшой размер компенсации.

Этот процесс послужил толчком. Вторым по счету стал процесс против французской компании «AXA» («АКСА»). Свою часть работы мы завершили, выдали наследникам около 3 000 справок о том, что кто-то из их родственников имел полис в данной страховой компании. Для этого используются как прямые, так и косвенные доказательства – например, гражданин с такой фамилией значится в списках беженцев или хотя бы в 30-40-е годы прошел у нас здесь процесс принятия гражданства, когда фиксировалось, откуда он, в каком составе семья переехала. Эта поисковая работа была очень важной и интересной для нас, но очень трудоемкой. В основном, к нам обратились граждане Республики Армения. В России и Украине тоже есть потомки вкладчиков – часть потока беженцев продвигалась дальше на север через Тифлис, Баку, Северный Кавказ. Мы знаем, что армянские общины Украины – в Харькове, Донецке, Екатеринославе – образовались уже в 1915 году. Поэтому я уверена, что из-за недостаточной информированности к нам обратились не все потенциальные наследники. Самыми информированными были американские армяне. Они привыкли обращаться в суд по самым разным вопросам, они сохраняли документы – ведь при решении вопроса о наследовании важным было все, включая фотографии. По этим двум процессам срок подачи документов уже закончился, но предполагаются новые процессы.

Сейчас те же самые адвокаты готовят процесс против немецкой страховой компании и уже обратились с запросом к гражданам – представить сохранившиеся полисы, чтобы этот материал мог послужить основой для иска.


Обращения за справками о трудовом стаже

Другой поток обращений в наш архив – обращения по поводу стажа работы. Он имел место всегда, но сейчас особенно активизировался. В 80-х годах люди разбрелись, многие не брали с собой трудовых книжек, и сейчас им важно добиться правильного начисления пенсии. Здесь мы столкнулись с очень большой проблемой. К сожалению, конец 80-х – начало 90-х годов были страшным временем для архивизации документов. При закрытии предприятия документацию могли просто выбрасывать, не понимая, что завтра от этих документов будет зависеть судьба человека. И нам теперь сложно выдавать людям справки о том, что они действительно работали. Здесь мы апеллируем ко всему, начиная от профсоюзной книжки и заканчивая партбилетом, если он сохранился.


Обработка и систематизация фондов

70 лет мы читали материалы совершенно другими глазами. Сейчас они смотрятся совершенно по-иному. Приведу один пример. В 1970-е годы мы ставили вопрос о том, что обязательно нужно собирать во всех районах и перевозить в архив церковные книги с записями о рождении, браке, смерти. И нас за это ругали: кому такая макулатура нужна? Мало кто предполагал, что церковные книги когда-то понадобятся. Сегодня это самая востребованная часть архива. Люди очень активно интересуются своей родословной, историей своей деревни.

Раньше мы пользовались классовым подходом – искали в документах информацию для анализа рабочего, крестьянского движений. Даже наша картотека составлена по такому идеологическому принципу. Сейчас чаще всего обращаются к документам о беженцах, сиротах, по вопросам гражданства, к материалам о священнослужителях, истории Церкви. Весь исследовательский процесс идет совершенно по другому руслу. Пока прочитано 40 или 50 процентов нашего фонда, но эти документы необходимо еще раз перечитать. Вообще, оценка того, насколько прочитан и использован фонд, очень относительна – один и тот же документ может быть по-разному интерпретирован исследователями в разных контекстах. Мы сейчас больше настроены на то, чтобы издавать документ без комментариев.

Как у нас хранятся материалы… Советское архивоведение предполагает «дело» как единицу хранения, которая формируется по определенной тематике. За рубежом нет понятия «дело», там единицу хранения представляет отдельный документ, у нас же – огромный талмуд, внутри которого можно обнаружить все что угодно.

Вообще-то всегда лучше формировать дела небольшими по объему. Хотя чем больше разъединяешь документы, тем больше они занимают места. Есть и другая форма работы – компьютеризация. До 2001 года у нас фактически не было компьютеров, сегодня десятки компьютеров позволяют создавать электронную базу архивных документов.

Сейчас мы можем вводить в базу данных перечень документов. И мы проводим такую работу на трех уровнях. на уровне описи, когда вводится научно-справочный аппарат на весь фонд. на уровне дела, когда аннотируются все документы в деле по каталожной карточке, в которой есть 14 характеристик, – в результате по ключевым словам мы легко можем найти и дату, и человека, и событие, и тему. И, конечно, мы еще делаем сканирование. Пока что начали сканировать фотодокументы, уже ввели в компьютер 10 тысяч фотографий дореволюционного периода. Когда вы приходите к нам посмотреть фотодокументы, вам достаточно сесть за компьютер.


Совместная работа в Армении и Спюрке

Группа наших архивистов работала в Антилиасе, их пригласили на архивизацию документов Киликийского Католикосата. Там был обработан фонд Католикоса Гарегина Овсепяна. Однако мы не включили эти документы в изданный нами том, потому что документов по Католикосу Гарегину Овсепяну очень много – достаточно документов и в Нью-Йорке. Мы решили издать их отдельными томами и вначале издать материалы из нашего архива. Тем более что не все хотят публиковать документы, имеющиеся у них в распоряжении – это еще не вошло в обиход, не стало нормой.

Когда наша группа была в Антилиасе, к нам обратились из монастыря в Зммаре за помощью в архивировании материалов армяно-католического Патриархата. Мы, конечно, согласились, тем более что нам самим интересно знать, какие документы у них хранятся. Сейчас идут переговоры о том, как все организовать. Есть разные примеры сотрудничества и подготовки специалистов. Например, общество «hАмазгаин» пригласило нашего специалиста в Бейрут и попросило заняться обучением архивистов. Можно приглашать людей сюда, в Ереван, чтобы они приезжали к нам в архив и учились работать, формировать дела.

Мы принимаем участие во всех событиях в республике, во всех юбилейных выставках, поддержываем хорошие отношения со всеми научными учреждениями Армении. Наш директор – член ученых советов Института истории, Музея-Института Геноцида армян. Мы долгие годы сотрудничаем с Музеем-Институтом Геноцида, стараемся информировать их обо всех материалах, которые у нас есть по теме, предоставляем копии наших фотографий для различных экспозиций.


История Первой Республики

Готовятся к изданию материалы о заседаниях парламента Первой Республики и Совета Министров. Но история Первой Республики не может быть понята до конца только на основе наших фондов. Во-первых, нужно привлечь партийные архивы Дашнакцутюн из Бостона. Во-вторых, нельзя анализировать документы без международного контекста – без иранских, турецких, грузинских, азербайджанских материалов того времени. В какой-то степени это попытался сделать Ричард Ованнисян, который вначале ознакомился с бостонскими и европейскими материалами, а после открытия наших архивов написал последние два тома своего исследования о Первой Республике на основе наших фондов.

При советской власти все фонды по Первой Республике были закрытыми, хотя это не значит, что их никто не просматривал. Для этого нужен был допуск, исследователь был обязан интерпретировать любой документ с точки зрения советской идеологии. Процесс рассекречивания архивов начался в 1985 году, и до 1988 года мы занимались именно этим. В 90-х годах начался бум по Первой Республике – каждый документ тогда был сенсацией. Первыми к нам обратились не историки, а физики и математики. Эти годы были для нас очень тяжелыми. С одной стороны, закрытых документов нет, все приходят и требуют, с другой – КГБ говорит: подождите, не выдавайте все подряд. Не знаешь, как себя вести.

В 1993 году Ричард Ованнисян работал у нас не меньше месяца и потом приезжал не раз. На Западе, армяне Спюрка были уверены, что коммунисты все уничтожили. У нас в архиве они получили авторитетное подтверждение того, что ни один документ не пропал, все в порядке. Мало того, наш материал оказался интереснее бостонского, потому что там хранились разрозненные материалы, большей частью партийные, а не государственные документы.


Контакты с архивными службами соседних государств

К сожалению, таких контактов нет, вернее, они односторонние. Если к нам обращаются из Азербайджана, мы находим у себя документы и выдаем. Но на все наши запросы по поводу документов о тех, кто с конца 1980-х до января 1990-го стал беженцем, а потом гражданином нашей республики, ни одного ответа мы не получили. Мы обращались и от себя, и через Красный Крест, другие международные организации, через посольства. Даже на уровне министерства социального обеспечения пытались решать эти вопросы с Азербайджаном. Есть неправительственные организации, которые пытаются что-то сделать, но с мертвой точки дело не сдвинулось. Наши люди ничего не могут получить, не могут доказать, что в советское время жили и работали на территории Азербайджанской ССР. Есть возможности для взаимовыгодного обмена документами, но в соседней стране на государственном уровне действует установка: никоим образом, ни по каким вопросам не сотрудничать с ведомствами и организациями из Армении. При этом мы не можем так же жестко вести себя по отношению к ним и отвечаем на их письма и запросы.


Трудности при составлении родословных

У нас есть церковные книги по двум бывшим армянским епархиям – Астраханской и Бессарабской. Центр Кавказского наместничества Российской империи находился в Тифлисе, потом в советское время там находилась столица Закфедерации. В 60-х годах в главное управление архивов СССР было направлено письмо, с тем чтобы Армения могла получить относящуюся к ней часть архивных материалов. Нам разрешили, и мы получили очень много материалов по XIX веку. По армянам Грузии у нас есть большой материал, кроме конца XIX и начала XX века. В армянских церквях Грузии сейчас этих документов нет, они в государственном архиве.

По армянам Азербайджанской ССР у нас меньше материалов, но тоже есть. Раньше важные для нас документы хранились в министерстве юстиции Азербайджана. В 1985 году я ездила в Баку. Мы написали письмо и попросили в архивном управлении министерства церковные книги. Тогда я привезла около двух тысяч дел. Но основной материал такого рода хранился в архиве загса – мне сказали, что там более 80 тысяч никому не нужных дел.

Я обратилась к директору, и она согласилась: мы вам все отдадим, только напишите официальное письмо. Пока здесь писали письмо, пока думали, нужно нам это или нет, в бакинский архив пришел начальником ярый шовинист, и вопрос сразу закрылся.


Финансирование

Долгие годы мы были предоставлены самим себе. Но сейчас чувствуем заботу правительства. Последнее время мы находимся в ведении министерства территориального управления, и министр сам занимается всеми нашими проблемами. Кроме денег на оборудование по оцифровке кинодокументов нам выделена большая сумма на вентиляционное оборудование. В новом 2009 году будут выделены деньги на противопожарное оборудование – а это очень важно, с учетом того что несколько наших хранилищ оборудовано деревянными стеллажами.

В последние годы мы еще и зарабатываем деньги сами – по договорам за счет архивизации министерств и учреждений.


Новые поступления

Мы приобретаем личные архивы общественных, государственных деятелей, мастеров культуры. В последнее время приобрели архивы Амо Бек-Назаряна, Вардана Аджемяна, рукописи Ованнеса Шираза.

В этом (2008) году мы готовили сборник по истории первого университета. Михаил Вермишев, по одной линии – внук министра просвещения и фактического основателя университета Георгия Павловича Мелик-Каракозова, по другой – внук Христофора Вермишева, тоже министра, подарил нам очень большой фонд документов. В основном, это были очень хорошие фотоматериалы, среди них – фотографии по Кавказскому фронту. Когда мы получили из Москвы фильмы о Кавказском фронте, мы обнаружили идентичность этих фотографий с кадрами из фильмов. То есть при киносъемке делали и фотографии.

По Карабаху мы, конечно, поздно начали собирать материалы. Кроме нас этим занимаются другие организации, музеи. Но у нас есть коллекция важных документов по современному этапу из ЦК Компартии Армении и Совмина Армянской ССР. Мемуаров пока нет. Они обязательно будут, должно пройти некоторое время. Сейчас стараемся собрать иллюстративный материал.


Ниже приведен неполный перечень мероприятий, организованных НАА только в одном 2008 году – он позволяет оценить активность работы нашего Национального Архива:

В канун нового 2008 года в выставочном зале НАА состоялось открытие выставки документов и архивных материалов Первопрестольного Святого Эчмиадзина и НАА, посвященной 100-летию со дня смерти Католикоса всех армян Мкртича Хримяна;

25 марта было объявлено о создании личного архивного фонда бывшего премьер-министра РА Андраника Маргаряна;

26 марта в НАА открылась выставка «Мастер пленительных мелодий», посвященная композитору Армену Тиграняну и его опере «Ануш»;

6 апреля в Ереванском Доме камерной музыки прошел памятный вечер «Патриарх-мученик», посвященный 70-летию со дня гибели Католикоса всех армян Хорена I Мурадбегяна, организованный Первопрестольным Св. Эчмиадзином и НАА;

14 мая в НАА прошла торжественная церемония открытия документально-хроникальной выставки под названием «Майские героические сражения и Первая Республика Армения»;

1 июля в выставочном зале НАА открылась выставка, посвященная 100-летию со дня рождения великого американского писателя армянского происхождения Вильяма Сарояна;

25 сентября в НАА состоялось открытие экспозиции документов и архивных материалов в честь 100-летия со дня рождения выдающегося государственного и политического деятеля советской Армении Якова Заробяна;

С 28 сентября по 4 октября 2008 года делегация армянских архивистов во главе с директором НАА А. Вирабяном гостила в Киеве и Львове. В центральном Государственном Архиве, Музее литературы и искусства Украины и Львовском Государственном Архиве истории были организованы выставки «Армянская диаспора Украины: история и современность», с привлечением архивных документов и материалов из фондов НАА и Государственных Архивов Украины;

10 октября в выставочном зале НАА открылась выставка архивных документов и материалов, посвященная 100-летию Католикоса всех армян Вазгена I Палчяна, организованная Первопрестольным Св. Эчмиадзином и НАА;

7 ноября в выставочном зале НАА состоялась торжественная церемония открытия совместной армяно-украинской выставки архивных документов и материалов «Армянская диаспора Украины: история и современность», для участия в которой с ответным визитом в Ереван прибыла делегация архивистов Украины во главе с председателем Государственного Комитета архивов Украины Александром Удодом;

28 ноября в филиале Национального Эстетического центра Гюмри открылась выставка НАА «Спитакское землетрясение. Зона бедствия. Взгляд 20 лет спустя», организованная при участии Главного Архивного Управления Московской области.